— Константин, давай с самого злободневного вопроса. Откуда вся эта мутная история про то, что ваш театр не вошёл в списки государственных объектов, не подлежащих приватизации.
— Слава Богу, это оказалось ошибкой. Мы как раз играли спектакль, это было 18 марта. Мне позвонили коллеги, и я несколько секунд пытался понять, о чём вообще речь, потому что в голове не укладывалось: как это?! А на следующий день ко мне потянулись журналисты. В Министерстве культуры сказали, что это неправда. Мы отправили запрос в Министерство экономики, и нам пришло официальное подтверждение, что мы в списке объектов, не подлежащих приватизации. Из прессы я узнал, что произошла техническая ошибка.
— В одном из интервью министр культуры тоже сказал, что это газетная утка, но, обобщая тему, размышлял о перспективах учреждений, не приносящих доход, дескать, это мировая практика — государственно-частные предприятия. И такие формы только на пользу культурному учреждению.
— Театр никогда в истории человечества не приносил доход. Но у нас же есть иные ценности, кроме материальных? У театра другие задачи, решение которых тоже важно государству. Кто-то из великих сказал: любое государство держится на трёх столпах — образовании, медицине и культуре. У нас в репертуаре 38 спектаклей — у кого ещё в Молдове такой репертуар?! И в этом числе, кроме коммерческих спектаклей, мировая классика. Если речь зайдёт о государственно-частном предприятии, я думаю, театр не сохранится в том виде, в котором он сейчас есть.
Министерство культуры финансирует нас на 60% (а по факту — на 55%). Но у нас нет больших долгов, хотя затраты серьёзные. Вот, за прошедший месяц пришли счета. Только за отопление — 90 тысяч. Мы сами себе зарабатываем на постановки, на доплату к окладам. Где за счёт аренды, где за счёт билетов. И я, пользуясь возможностью, очень хочу поблагодарить зрителей, которые нас поддерживают, не только приобретая билеты, но и морально.
— Костя, обычно актёры в поисках дополнительных самовыражений пробуют себя в режиссуре. У тебя нестандартная ситуация. Не думаю, что тебе легко в кресле и. о.
— Я надеялся, что будет легче. Но… пока домой возвращаюсь после двенадцати, а с утра опять на работу, а ещё спектакли, репетиции; с детьми раньше в лес на родник ходил обливаться, а сейчас воспитываю по скайпу. Но я не буду лукавить: мне хочется что-то сделать, чтобы было комфортно в театре и зрителям, и актёрам. Вот, пытаюсь сейчас решить вопрос с автономным отоплением. Может, получится. А в режиссёры? Нет, я ещё, вероятно, не готов.
— Задам один, может, не самый приятный вопрос. Но есть мнения, в том числе среди русскоязычной публики, что ваш театр нуждается, прежде всего, в некоем творческом обновлении, что слишком уж всё академично, а хочется экспериментов. Что, наконец, вашему театру остро не хватает каких-то свежих режиссёрских идей.
— Для того чтобы приглашать режиссёров с громкими именами, нужны вложения, спонсорская поддержка. По возможности, мы приглашаем режиссёров из других стран. В основном из России. Но я хочу вступиться за наш театр. Есть реакция публики. Нашей и заграничной. При скромном бюджете очень сложно расставлять приоритеты, но мы с главным режиссёром Александру Василаке пришли к общему знаменателю, понимая, что важно вывести театр на другой, международный уровень. Мы были на гастролях в Турции, Питере, Калининграде, едем в Днепродзержинск, ведём переговоры с Орлом. На сайт театра приходят благодарности: нас везде очень хорошо принимают. И в Молдове мы получаем премии, в разных номинациях. Эксперименты? Они есть: вот, например, «Ричард III» — это экспериментальный спектакль, его поставил выпускник нашей Академии музыки, театра и изобразительных искусств Вячеслав Чеботарь. И получил премию «За лучший дебют года». А потом, мы охватываем все возрасты: у нас прекрасный репертуар для детей — 11 детских спектаклей. И наш зритель воспитывается на наших спектаклях. Сначала он приходит ребенком на сказку, потом юношей на комедию, а уже потом готов смотреть «Братьев Карамазовых». Говорят: «зритель голосует ногами». У нас полные залы. По данным Минкультуры, мы на втором месте по посещаемости, после Кукольного театра « Ликурич». Это ли не показатель?
— Сложно не продать билеты единственному русскому в стране театру.
— Есть ещё театр « С улицы роз» под руководством Ю. А. Хармелина. И я буду очень рад, если им удастся достроить свой театр. Живая конкуренция — это нормально. Наши актёры играют в театре «С улицы Роз», и я не вижу в этом ничего дурного. Мы делаем общее дело.
— Можно немного провокации? Главный режиссёр Санду Василаке и и. о. директора, который тоже явно не славянских кровей, — это не внутренняя экспансия на русский театр?
— Русский дух — он не на паспортных данных зиждется, он в созидании и конечных целях. Если ты это имела в виду. Фамилия главного режиссёра и директора не имеют ровно никакого значения. Не важно, Иванов ты или Ионуц, например, важно, о чём говорят после спектакля, если суть спектакля затронула струны зрительской души. У нас в театре служат и молдаване — я не единственный, есть болгары, гагаузы, русские, евреи, есть грузин, а африканец из Судана — монтировщик сцены… И репертуар соответствующий: есть русская, национальная и зарубежная драматургия, мировая классика. Да и публика у нас тоже интернациональная. На наш сайт пришла благодарность за спектакль «Ревизор» на английском языке от гражданина Бельгии, который не понимает русского языка. Ему понравилось! Я слышу, как после спектаклей обсуждают его на государственном, да чего там — я знаю зрителей-молдаван, которые приходят к нам на все постановки. Так что абсолютно не важно, на каком языке ты говоришь, — язык театра интернационален…
— Константин, во-первых, спасибо за то, что ты в довольно сложных условиях согласился на это интервью, и, во-вторых, от себя лично и от всех тех зрителей, которые искренне переживают за ваш театр и любят его, желаю, чтобы в дальнейшем все новости о русском драматическом были исключительно радостные.
— Спасибо всем!
