К чему может привести «Концепция децентрализации» журналисту NIT рассказали депутаты от ПКРМ — председатель парламентской комиссии по региональному развитию Эдуард Мушук и Григорий Петренко.
— Нынешние власти говорят о внедрении Национальной стратегии по децентрализации. В то же время в ней не упоминается термин «административно-теорриториальная реформа». Что дало оппозиции основания говорить, что готовится ликвидация районов и возвращение уездов?
Г. Петренко: Когда Влад Филат говорит, что никакой реформы не предусматривается, я бы порекомендовал ему внимательно почитать документ, который приняла руководимая им комиссия. Эти власти, конечно, любят прикрываться сложными словосочетаниями. Вот, например, цитата из концепции: «Обеспечить альтернативные модели для рационализации и сокращения административного давления (консолидация либо стимулирующее сотрудничество)». За этим скрывается сокращение количества примэрий, вот и всё. Или: «снижение фрагментации и оптимизация административно-территориального устройства» — это уже укрупнение районов до уездов.
Э. Мушук: Стремление провести административно-территориальную реформу очевидно вытекает из текста стратегии. В этом документе поставлена задача: укрупнение, слияние территориальных образований. В первую очередь это касается тех населённых пунктов и примэрий, население которых — менее 1500 человек. На перспективу говорится о сёлах с населением менее 5000 человек.
— Почему в таком случае правительство не озвучивает свои планы открыто?
Э. Мушук: После того как АДР провёл реформу ликвидации районов, он потерял власть. Народ оказался против. Поэтому этот альянс стал хитрее. Власти уже не идут «в лоб», они пошли снизу — с укрупнения примэрий. Но конечная цель та же самая. Люди должны понимать: конечная цель стратегии — ликвидация районов и восстановление уездов.
Г. Петренко: Да, они не будут говорить прямым текстом. Но в этой связи я хочу напомнить, что несколько месяцев назад правительство нас уверяло, что оно не будет закрывать школы. А оказалось, что в очереди на закрытие — более полусотни.
От документа уже никуда не деться, он опубликован. Но они уже забываются, когда они лгут, а когда говорят правду. МВФ они говорят одно, людям — другое.
— «Несостоятельных сёл», по мнению авторов концепции, с населением до 1500 человек в нашей стране — около трети от общего числа. Как конкретно отразится на них реформа правительства?
Г. Петренко: Если сегодня примэрия охватывает два-три маленьких села, то после реформы одна примэрия будет приходиться на пять, шесть, восемь сёл — в зависимости от числа жителей. Это значит, что в случае внедрения этого плана по сути эти местные выборы могут показаться последними для порядка 300 примэрий.
— До разработки стратегии децентрализации власть приступила к процессу оптимизации школ. Эти две концепции как-то взаимосвязаны?
Г. Петренко: Связь прямая. И то, и другое делается по шаблонам МВФ. Им говорят: надо снижать бюджетные расходы. И они тупо и примитивно снижают их за счёт школ, медицинских учреждений. И примэрий. Если они закроют школу или примэрию, расходы, конечно, снизятся. Но какие проблемы будут впоследствии — они об этом не думают.
Э. Мушук. Это производные одной и той же идеологии. Сегодня власть говорит: «Если в селе меньше 100 детей, в ней не должно быть гимназии. Когда будет сотня, тогда и откроем». Но при таких подходах они не появятся! Молодая семья не останется жить в селе, если в ней нет школы и детсада. Если закрывается гимназия в селе, где сегодня 60 детей, то через пять лет их будет ещё меньше. Наоборот, надо строить школы, чтобы женщины рожали! То же самое и с примэрией. Власть говорит, что не будет развития как минимум малых сёл. Это значит одно: такое село исчезнет.
Другими словами, власть снимает с себя все обязательства. Мы уже не должны способствовать тому, чтобы работающие за рубежом вернулись. Мы уже не считаем себя ответственными за развитие сельского хозяйства. Власть как бы говорит: «Мы больше ни за что не отвечаем».
— Как закрытие примэрий отразится на связи между людьми и властью?
Э. Мушук: Однозначно речь идёт об отдалении. Примэрия — структура, которая утверждает план развития, это связующее звено между людьми с одной стороны и районной властью и центральной властью с другой. Если мы убираем это звено, то кто тогда будет создавать условия для развития села? Сегодня примар может поехать к председателю района, объяснить, насколько необходимо сделать то-то и то-то. А если примэрия будет находиться в десяти километрах и в ней будут работать неизвестные люди, то кто будет отстаивать интересы этого села?
Власть должна быть ближе к человеку, и особенно в мелких населённых пунктах. Ведь если нет местной власти, то нет и ответственных за развитие.
Г. Петренко: Примэрия выполняет определённые функции. Она оказывает услуги. Все прекрасно помнят, как раньше за каждой справкой надо было ездить в уездный центр. При этом до уездного центра не было ни общественного транспорта, ни дорог.
— Что будет с рабочими местами в таких сёлах?
Г. Петренко: Там, где нет власти, не на кого опираться. Предприятия не могут появиться в том селе, где нет примэрии. По-моему, это понятно.
Э. Мушук: Закрытие примэрий означает ликвидацию сотен и тысяч рабочих мест в каждом районе. Если говорить о возврате к уездам, то это тысячи потерянных мест — работники управлений, аппарат председателя района и так далее.
Не исключено, что с примэриями будут закрыты больницы, детсады. Цель — сэкономить. Давайте посмотрим принятый бюджет: планируется сокращение количества рабочих мест в публичном секторе на 20 000 человек. Но при этом «наверху» никто не собирается экономить. Мало того, правительственные и парламентские штаты раздуваются: принят закон, согласно которому, у каждого депутата будет по заместителю, появилось много новых замов, агентств, министерств, вице-, секретарей, ассистентов и так далее. То есть, по их мнению, депутат не может обойтись без помощника, а целое село может жить без примэрии.
— Говоря об «оптимальном числе» жителей административной единицы, власть ссылается на европейский опыт. Что они имеют в виду?
Э. Мушук: У нас сегодня очень многие вещи власть прикрывает словами «европейский опыт», «европейская практика». Но не существует такой европейской практики! Есть опыт разных стран. И везде всё по-разному.
Местные традиции везде берутся во внимание, когда говорится о местном самоуправлении. В прибалтийских хуторах иногда живут 10–15 человек, и ничего. А мы слушаем заокеанских советников, которые приезжают в Молдову на полтора дня.
Г. Петренко: Единой европейской практики в этом вопросе не существует. В ЕС 27 стран, и во многих из них местное самоуправление чрезвычайно сильно, в том числе как традиция. Я думаю, что речь идёт, скорее всего, о перенятии румынской модели.
— Как, по вашему мнению, нужно проводить децентрализацию?
Э. Мушук: Проблема децентрализации лежит не в юридической плоскости, а в экономической. Если не будет экономической независимости — никакого самоуправления не будет. Местную власть не нужно учить жить, надо им выделять деньги. Но из государственного бюджета прошлого года из запланированных 113 миллионов на региональное развитие дошло ноль леев! 11 районов не получили ни копейки на капитальные инвестиции.
Вместо того чтобы перекрывать кислород, закрывать примэрии, власть должна пойти местной власти навстречу: оставить прямой налог в ведении примэрий, к примеру, подоходный доход физических лиц, что-то из косвенных, например, часть НДС. И тогда примар будет кровно заинтересован в развитии села, потому что тогда его бюджет будет расти и люди будут его поддерживать. Но власть рассуждает иначе: примар жалуется — так давайте его уволим. Это не поддержка местной власти, а её ликвидация.
— Какова будет реакция людей, как вы считаете?
Г. Петренко: В комиссии по децентрализации практически нет представителей местной власти. Это большая глупость со стороны альянса, что они задумали этот процесс в преддверии местных выборов. Им придётся объяснять, в том числе и своим местным кандидатам, почем их примэрии будут ликвидированы в течение нескольких лет.
То, что люди будут реагировать негативно, — это однозначно. Мы уже видим реакции в районах. Но этого мало. Граждане на самом деле могут заставить власть отказаться от планов внедрения территориально-административной реформы. Надо задавать вопросы в лоб, ставить представителей власти в неудобное положение и заставлять их обещать, что они гарантируют, что этого не произойдёт. Но основная гарантия — это правильно проголосовать.
Те, кто проживает в маленьких сёлах, должны осознавать: правительство планирует закрыть их примэрию. Поэтому люди должны понимать всё значение своего выбора.
