- Один из молдавских политиков утверждает, что сегодня между Россией и Молдовой не существует нормальных отношений, а есть лишь их имитация. Так ли это?
- Я бы назвал наши отношения сотрудничеством прагматичного партнерства, тем более что все предпосылки для таких отношений есть – мы близкие государства, близкие народы, наши экономики носят так называемый комплементарный характер, то есть дополняют друг друга. Такое положение дел помогает взаимному развитию. У нас довольно значительный товарооборот – больше миллиарда долларов, это неплохо по кризисным временам, да и без кризиса – тоже неплохо. Хорошо и то, что Россия является, по сути дела, самым главным партнером Молдовы, занимает первое место среди ее внешнеторговых связей. Эту тенденцию надо укреплять, для этого у нас есть все необходимые предпосылки. Также мы заинтересованы в том, чтобы уже в ближайшее время обсудить конкретную программу гуманитарных обменов с республикой на 2011-2013 годы. К этому здесь есть интерес, и у нас есть интерес к молдавской истории, литературе и культуре.
Впереди очень интересные идеи мероприятий по памятным датам, в том числе в 2011-2012 годах. Это событие из двусторонней истории – 300 лет союзного договора Петра 1 и Кантемира о совместной борьбе за освобождение от турецкого господства. Я думаю, что было бы очень уместно отметить эту дату вместе с молдавскими партнерами. В следующем, 2011 году - десятилетие договора о дружбе и сотрудничестве между государствами Россией и Молдовой. И на 2011 год мы прорабатываем возможность проведения дней культуры России в Молдове, что, наверное, явится полезным вкладом в развитие наших двусторонних отношений в более широком смысле.
Кроме этого, мы уже оказываем гуманитарную помощь Молдове. В частности, эта помощь начала поступать в Гагаузию – дизельное топливо в довольно больших объемах. Сейчас мы рассматриваем вопрос оказания гуманитарной помощи другим районам страны, пострадавшим от наводнений. Я думаю, что вскоре вы об этом услышите.
- Агрессивная внешняя политика Румынии в этом регионе задевает интересы не только Молдовы и Украины, но и России. Какова может быть реакция Российской Федерации на столь беспардонное попрание межгосударственных соглашений и договоренностей?
- Это, естественно, находится в поле нашего зрения. Мы ведем разговор о должном уважении к суверенитету и территориальной целостности Молдовы с нашими европейскими партнерами, с молдавскими политиками, естественно, в том числе в эти дни с самой Румынией. Мы рассчитываем на то, что цивилизованное и предсказуемое поведение Бухареста станет вкладом в стабилизацию ситуации в самой Молдове. Сейчас 21 век, время аннексий и разного рода эгоцентричных экспансионистских устремлений осталось в прошлом. Надо развивать сотрудничество, но развивать его на основе тех международно признанных норм, которые и должны быть основой отношений между всеми государствами.
- Подобная политика Румынии проводится ею не только с молчаливого согласия, но и попустительства ЕС. Как оценивает Россия такую политику двойных стандартов?
- Все, что мы считаем нужным по этому поводу, мы, не стесняясь, откровенно доносим до наших европейских партнеров. Такой разговор идет на самых разных уровнях, начиная от президентского и заканчивая уровнем дипломатического диалога в рамках Россия-Евросоюз. Это одна из ключевых тем нашего диалога. И если она иногда широко не популяризируется, то именно из нежелания обострить эмоции вокруг обсуждения проблемы.
- Между Россией и США идет так называемая перезагрузка отношений. Может ли она повлиять на стабилизацию политической ситуации в Молдове и, в том числе, на решение приднестровского вопроса?
- Конечно, может. Любая активная форма взаимодействия крупных держав, в том числе США и России, всегда оказывает благотворное влияние на атмосферу в отношениях, на ход переговоров по каким-то нерешенным вопросам, поскольку производит эффект «холодного душа» для тех, кто пытается разруливать ситуации таким, скажем, кавалеристским наскоком, разрешить сложные проблемы в одночасье с помощью какого-то нажима. Для этого и существуют отношения между крупными державами, чтобы делать все эти процессы системными, спокойными. Не случайно и Россия и США вместе с Евросоюзом, ОБСЕ и Украиной являются членами формата «5+2», который пока формально не восстановлен, то есть официальные встречи в этом формате пока не возобновились, но, тем не менее, на неформальном уровне встречи идут. Мы все активно стремимся к взаимодействию, чтобы продвинуть процесс вперед.
- В последнее время Приднестровье взбудоражено информацией, которая появилась в «Коммерсанте» о том, что Россия прекратила помогать региону финансово.
- Вопросы относительно того, как распределяется та финансовая помощь, которая поставляется Россией, есть. Мы вчера обсуждали это с парламентариями, с председателем Верховного совета края Анатолием Каминским, поскольку по их линии ведется гуманитарная помощь, - от нашей Думы через Верховный совет Приднестровья, затем пенсионерам. Эта форма осуществляется сравнительно недавно, где-то менее двух лет, и она будет продолжать осуществляться – в ближайший месяц, наверное, до конца августа восстановится поток. Но люди у нас, финансовые круги, хотят понять механизм распределения, чтобы там не было злоупотреблений и так далее. Конечно, статья появилась резкая, я ее внимательно прочел, ее внимательно прочли и в Приднестровье, естественно. Но это решаемый вопрос, это не нечто такое, что несет характер политической демонстрации.
Конкретный вопрос оказания нашей помощи этому региону, который для нас не безразличен. Там очень много граждан Российской Федерации, пенсионеров, военных пенсионеров, и у нас традиционно дружественные отношения. 2 сентября в Приднестровье будут отмечать 20 лет самостоятельного, как они говорят, развития, но есть там определенные экономические проблемы, они, опять же, связаны с неурегулированностью приднестровского вопроса. В целом, настроения там хорошие, люди довольны взаимодействием с Россией в очень многих отраслях, но формы такого сотрудничества надо, конечно, совершенствовать. Когда мы перешли на рыночные рельсы, то появились дополнительные интересы. Необходимо к ним и бизнес привлекать, но, главное, – следить за понятностью и транспарентностью всех видов содействия, помощи.
- На ваш взгляд, чего можно ожидать от появления тематики Приднестровья в российско-германском диалоге и выхода этой темы на европейский уровень?
- Европа и раньше участвовала в этих процессах. Я думаю, что ждать нужно просто активизации роли Германии в переговорных усилиях. Мы этому рады. Была назначена спецпредставитель Патриция Флор, которая уже была и в Молдове, и в Приднестровье. Я рассчитываю на то, что она в ближайшее время появится в Москве и в других столицах государств, которые являются посредниками и наблюдателями в переговорном процессе по урегулированию приднестровского конфликта. Будем взаимодействовать. Чем больше его участников конструктивно настроено, а Германия имеет хороший потенциал в политических переговорах, тем будет лучше для приднестровского урегулирования. Будем взаимодействовать с ними.
- А это не значит, что дело идет к появлению еще одного посредника в переговорном процессе?
- Пока об этом говорить не приходится.
